Действительно, во многих западных аналитических СМИ активно обсуждается вопрос усиления возможностей ВСУ в плане контрбатарейной работы.
Стоит отметить, что господа противники действительно проделали огромную работу по анализу ситуации, вот только с выводами у них не очень. Точнее, просто не хватает данных для нормального анализа, а вот цитирование полковника Росгвардии Ходаковского – не самый хороший шаг для подтверждения сделанных выводов. Он все-таки не артиллерист.
Но мы пойдем по порядку и попробуем несколько отшлифовать то, что было озвучено нашими (я прошу прощения – давайте сразу без реверансов глупых, никакие они нам не потенциальные) противниками в плане контрбатарейной стрельбы (КБС).
Наши противники отдают должное украинским военным в плане того, что действительно, наблюдается весьма значительный прогресс именно в КБС. Все прекрасно понимают, что грамотно поставленная КБС дает преимущество в работе артиллерии, а артиллерия в СВО – это ключ к успеху.
Да, несмотря на наличие тактических и крылатых ракет у обеих сторон, пушки, минометы и дроны-камикадзе – вот то, что наносит 90% урона военной технике, да и личному составу перепадает по полной.
«…украинские войска продолжают сражаться за будущее превосходство артиллерии. Большую роль в этом играет контрбатарейный огонь, и особенно радары, облегчающие его с высокой точностью. Сообщалось, что во многих российских артиллерийских подразделениях отсутствуют радиолокационные системы контрбатарейной борьбы, позволяющие точно определять входящий огонь, и потери этих ценных систем привели к почти полутора годам боевых действий. Кроме того, из-за их высокотехнологичного характера России трудно заменить их новыми агрегатами».
Цитата из «The Drive».
Стоит отметить, что отсутствие систем КБС в артиллерийском полку – это не просто головная боль для командира полка. Полк просто обязан быть укомплектован согласно штатному расписанию, а если имеется отсутствие определенных боевых машин – это повод для рапортов, расследований и всей прочей тягомотины, которая с одной стороны, присуща нашей армии, с другой – даже полезна.
Однако, если вы попробуете найти место станции КББ «Зоопарк-1» в штатной структуре, скажем, смешанного артиллерийского полка, то вы его там просто не найдете. Нет, если подумать, то там, где разведка на своих ПРП-4, или где управление. Но вот так – нет.
"Зоопарк-1
"
«Зоопарк-1М». Разница ощущается.
Получается очень странная ситуация: машина есть, а места нет. Но относительно того, что станций КБС нет – это вранье, они есть, более того, они работают. И по ним в ответ стреляют, и даже выводят из строя.
Чуть ли не единственное доказательство уничтожения «Зоопарка» на сегодняшний день
Тут стоит поговорить о потерях. Британская разведка считает, что за время СВО украинская армия потеряла 6 станций. Все – от воздействия ракетами с самолетов. Судя по всему, идея использования Су-35 с противорадиолокационными ракетами в первой фазе СВО оказалась очень действенной.
Что касается потерь российской стороны, по сводкам ВСУ наколотило «всего-то» в 2 раза больше «Зоопарков», чем их было вообще изготовлено. По данным британцев, наша армия реально потеряла 6 или 7 машин, плюс одна попала в распоряжение ВСУ в качестве трофея под Изюмом.
Теперь начнем разбирать на составляющие всю контрбатарейную борьбу с обеих сторон.
1. Радиолокационный комплекс разведки и контроля стрельбы (РЛС контрбатарейной борьбы)
С нашей стороны самая эффективная станция – «Зоопарк-1М». У ВСУ – американская AN/TPQ-36.
Что касается американской станции, то тут очень большой вопрос, какой она модификации. По внешнему виду на фото от 2016 года видно, что от 7 до 9. Вроде всего ничего, но разница есть, и немаленькая. Думаю, что это «семерки». Хорошая модификация, первая, когда американцы перешли с 5-тонных грузовиков на «Хамви».
Вообще такой комплекс базировался на трех «Хамви» с прицепами, но ВСУ достался упрощенный вариант, без запасного генератора, на двух машинах. Но в целом комплекс вполне, выпускалась модификация V7 с 1995 года и вполне пригодна для работы в наше время.
Артиллерийские позиции AN/TPQ-36 засекает на расстоянии до 18 км, пуск ракет – до 24 км.
Российский «Зоопарк-1М» работает примерно на тех же дистанциях, то есть засекает минометы до 18 км, орудия до 15, РСЗО до 22 км, тактические ракеты до 45 км.
Однако у российского комплекса есть неоспоримые преимущества:
— всю необходимую аппаратуру смогли разместить в одном корпусе МТ-ЛБ;
— обеспечили экипаж какой-никакой, но бронезащитой;
— комплекс намного лучше джипов в плане проходимости;
— менее заметен что в колоннах, что на местности.
Кроме того, несмотря на то, что российский «Зоопарк» вроде бы работает на таких же дистанциях, что и AN/TPQ-36, существуют еще параметры точности и скорости. И тут тоже вопросов полно, а вот найти на них ответы очень сложно.
Но главное здесь: «Зоопарк-1» и тем более 1М не то что не уступает мировым аналогам, а в основном их реально превосходит! И основная проблема российского комплекса не в ТТХ и не в том, что его трудно выпускать, как пишут американцы. Что-то, а выпускать «Зоопарки» в Екатеринбурге будут столько, сколько закажут. С этим проблем нет, предприятие даже не нуждалось в импортозамещении, в РЛС все ставилось наше, элементная база вся родная.
Проблема реально в другом.
Американцы свою радиолокационную систему КБС использовали во всех военных операциях, где только могли. Что это значит? Да только то, что в армии США предостаточно подготовленных профессионалов, которые умеют работать хоть с AN/TPQ-36, хоть с любым другим комплексом. Их просто не может не быть, потому что США вечно где-нибудь, да воюют. И готовят кадры пусть на некотором удалении от поля боя, но в боевых условиях.
То есть, американцы реально работают по снарядам и ракетам, которые куда-то там летят.
Что у нас? А у нас тоска и печаль. Во-первых, для «Зоопарков» катастрофически не хватает специалистов. Не парнишек на первом сроке контракта, способных с умным лицом посидеть за пультом под камеры, а таких же профи, как у врага, способных засечь, определить, передать координаты куда надо.
У нас с такими специалистами огромные проблемы. Их не хватает. И учебным центром подготовки как-то не озаботились, в лучшем случае есть специалисты при учебках (знаю два места), где готовят операторов КШМ, ПРП, ну и КББ заодно. Это потому, что комплексов по раскладке не так много. Сами понимаете, как готовят. Сами понимаете, с какой практикой.
То есть, шикарная машина, способная засекать много орудий за короткий срок, миномет в городской застройке вычислить после второго выстрела, выдать в кратчайшие сроки координаты противника своим артиллеристам, не используется на всю катушку.
Более того, тут стоит вернуться к штатному расписанию и вспомнить, что комплексы КББ толком не встроены в существующую систему. То есть, оперативные данные, требующие ответной реакции в течение нескольких секунд, традиционно передаются по радиостанции куда-то наверх в бригадной структуре и ползут по нескончаемой штабной цепочке, пока не дойдут до человека, принимающего решение. На все прохождения-согласования уходит время, но без кучи согласований батарея не может получить координаты вражеского объекта и разрешение на открытие огня.
Вот именно на это и указывал генерал Попов, с которым так быстро расстались.
2. Системы противодействия противнику
Очень немаловажный момент. То есть, РЛС КББ засекли противника, выдали координаты, штабы все согласовали (хотя в ВСУ решение об артударе принимают полевые командиры), дальше в ход должна идти артиллерия. Ну и входящие в е состав РСЗО и тактические ракеты.
Артиллерия
Здесь не все однозначно. В принципе, Российская армия и ВСУ перед СО имели на вооружении примерно одинаковый набор гаубиц, скажем так, не первой свежести в мировом масштабе. «Гвоздика», «Акация», «Мста» — полный паритет, но так как у ВС РФ стволов было много больше, чем у ВСУ, преимущество было на нашей стороне.
Но вот когда от европейских союзников Украине начали поступать более современные и дальнобойные артсистемы производства Польши, Словакии, Турции, Франции и главное – Германии, начался перекос.
Западные системы обладали большей дальностью и приличной точностью по сравнению с российскими «Мста-С». Да, обеспечить тотальное количественное преимущество эти орудия не могли, но именно их начали использовать в ВСУ для контрбатарейной стрельбы.
Все получалось весьма неплохо: РЛС КББ засекала российские орудия, а «европейки» начинали огонь на подавление с позиций, находившихся вне пределов досягаемости российских орудий.
Очень ценным подспорьем стали тысячи управляемых снарядов «Эскалибур», которые НАТО подарило ВСУ. Да, у нас был ответ в лице «Краснополя», в принципе, тут играли почти на равных, снаряды не первой свежести у обеих сторон. Но преимущество в дальности гаубиц НАТО играло значительную роль.
Обе стороны продемонстрировали умение «Одного выстрела – одного поражения», особенно при использовании БПЛА, но в плане беспилотных аппаратов разведки и корректировки опять же преимущество оказалось на украинской стороне.
РСЗО
Здесь, конечно, во всей красе показал себя «Хаймарс». Система затмила успехи «Байрактара» на первом этапе СВО и продемонстрировала высочайший уровень точности работы по целям. Конечно, тут еще и украинские БПЛА, способные отснять в режиме реального времени запуск и поражение цели, сыграли очень большую роль.
Собственно, не считаю, что наши «Искандеры» и «Торнадо-С» хуже, просто данных, подтверждающих их работу по целям почти нет.
БПЛА
Здесь, конечно, очень сложно сказать, на чьей стороне преимущество. «Ланцеты» и им подобные аппараты бьют по технике обеих сторон. Это неплохая замена управляемым снарядам, но все-таки 3-5 кг взрывчатки у БПЛА с моей точки зрения хуже, чем 7-8 кг у артиллерийского снаряда, да еще и помноженные на скорость и накопленную кинетическую энергию.
Но если мы говорим о КББ, то в принципе нет никакой разницы, что прилетит в зеркало антенны РЛС КББ, беспилотник или снаряд. Антенне конец, РЛС не работает. Задача выполнена. А орудия без соответствующего наведения будут рисовать лунные ландшафты где-то там, рядом с линией горизонта.
3. Системы связи и управления
Вот это то поле, где мы проигрываем противнику если не вчистую, то за явным преимуществом. Об этом уже говорили столько, что даже по российским меркам пора бы хоть как-то да отреагировать.
Что есть у украинцев и чего нет у нас, все тоже прекрасно знают. Нет выстроенной системы передачи координат, нет связи на разных уровнях, нет оперативного реагирования на изменение ситуации.
Чем так усилили ВСУ американцы и британцы? Да все просто: они снабдили ВСУ нормальной связью, позволяющей быстро передавать информацию на разные уровни.
Отсутствие в российский армии современных видов связи, к сожалению, делает проблемным КББ именно на стадии передачи координат. Даже оставив в стороне проблемы с интеграцией РЛС КББ в полковую и дивизионную структуры, надо сказать, что даже передача координат обнаруженных целей может быть бесполезным делом, поскольку все диапазоны существующей радиосвязи (хорошо, не все, но большинство) прекрасно перехватываются противником и слушаются «на раз».
Отсюда, в основном, и получаются ситуации, когда обнаруженные и опознанные артсредства противника преспокойно собираются и уходят с занимаемых позиций. А огневой налет российской артиллерии приходится по пустым местам, где уже давно никого нет.
И наоборот, достаточно рассказов о том, что порой после 2-3 залпов огневому взводу приходилось сниматься с позиций, потому что дальше следовал неминуемый ответ с той стороны.
И да, украинская сторона не тратит много времени на согласования. Решение об открытии огня по обнаруженным позициям противника принимает командир дивизиона, получивший такие сведения. И, как показывает практика, принимает достаточно быстро.
Итого
В качестве заключения нужно сказать, что американцы правы, и ВСУ действительно намного более эффективно реализует концепцию КББ, причем, это началось не сегодня. Это неприятно, потому что подавленная артиллерия, вынужденная в спешке уходить на запасные позиции, не выполнит своей задачи по нанесению урона противнику.
Кроме того, не раз уже в Сети появлялись кадры попаданий по российский артиллерии благодаря тому, что артиллеристы используют много раз одну и ту же позицию. Явно видны колеи, по которым техника заходила. Десять раз отстрелялись – на одиннадцатый прилетел дрон или «Хаймарс».
Но более всего неприятно то, что в техническом плане мы не то что наравне, мы превосходим противника. Но вышеперечисленные причины просто не дают возможности реализовать преимущество в работе техники.
ВСУ получает преимущество в контрбатарейной борьбе исключительно из-за того, что им это позволяют недочеты в работе российской армии. Должно быть совершенно наоборот.
Источник: topwar.ru
